«Треть своей жизни я занимаюсь биатлоном. Конец ближе, чем начало». Интервью Антона Бабикова

«Треть своей жизни я занимаюсь биатлоном. Конец ближе, чем начало». Интервью Антона Бабикова
Антон Бабиков / Фото: © РИА Новости / Алексей Филиппов
31-летний биатлонист хотел бы найти дело, которое будет приносить пользу.

Чемпион мира Антон Бабиков в интервью «Матч ТВ» объяснил, почему посиделки французов после вина могут быть эффективнее в гонке, чем тренировки россиян, вспомнил, как заставил Антона Шипулина искать его по лесу в темноте, а также заявил, что СБР слабо работает в медиа.

«В кофейне в Канаде за кассой стояли биатлонисты, которые с нами бегали на IBU»

— Антон, давай вспомним начало твоей карьеры. Были в юности мысли, чтобы выбрать не биатлон, а что-то другое?

— Не припомню такого, наверное, потому что не было альтернативы. Даже если у меня не было желания идти на тренировку, я не находил пристрастия к чему-то другому. Слава богу я не был ни в каких плохих компаниях, чтобы меня куда-то повело, да и не было вида спорта, который давал бы мне такое же единение с природой как биатлон. Пробовал ходить на футбол, но меня с него многократно выгоняли.

— Почему?

— Плохо ускорялся, ну я и сейчас это плохо делаю (смеется).

— Это повод выгнать?

— Да-да, там была сильная мини-футбольная секция, которая отправляла команду на международные соревнования. Туда каждый день на просмотр приходило по 5-6 человек, поэтому тренеру приходилось проводить быстрые тесты, чтобы понять, кто и к чему предрасположен. Челночный бег был не моей историей.

— Зарабатывал ли ты вне спорта?

— Нет, не было такого. Недавно на улице видел человека, раздающего флаеры… Вспоминаю, что в одно время у меня брат подрабатывал в таких местах. Звонишь в определенную организацию и говоришь, что нужна подработка. Они тебе уже предлагают: сегодня что-то копать, завтра что-то убирать, послезавтра таскать и так далее.

Занимаясь с детства биатлоном, я не имел доходов, но подойдя к тому возрасту, когда нужно становиться самостоятельным, начал добиваться результатов и зарабатывать. Получил минимальные ставки в регионе.

Антон Бабиков / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

— Кто-то по юности из твоих партнеров по команде подрабатывал?

— Те, кто подрабатывали, к тому моменту отчаялись чего-то добиться в биатлоне. У нас в регионе ребята подрабатывали на мойках, автосервисах, кто-то даже таксовал. Это путь вынужденный, потому что спорт не приносит денег, если ты не показываешь результатов. Это путь, к сожалению, ухода из биатлона. Мне удалось дотянуть до возраста, когда мне дали какую-то ставку.

За границей подработка, кстати, это нормальная практика. Придя в кофейню в Канаде, мы увидели, что за кассой стоят биатлонисты, которые с нами бегают на IBU. Сара Бедри, Эмма Ландер и другие ныне выступающие спортсмены на Кубке мира там были. Все они работали в кофейне. Кто-то как Жюль Бюрнотт помогал на стадионе развешивать баннеры.

Хорошо, что люди так спокойно относятся к своей профессии, благодаря этому они более раскрепощенные, что приносит результат. Когда ты заточен только на спорте, боишься лишний раз взять в руки книгу.

«Накануне гонки французы пили вино и разукрашивали помадой друг друга, а на следующей день вынесли всех»

— Какие моменты тебя удивили так же, когда ты впервые оказался на международных турнирах?

— Первые международные соревнования были у меня в 2009 году, когда я поехал в Польшу на Европейский юношеский Олимпийский фестиваль. Тогда для меня все было в новинку, но мы не пересекались с другими делегациями.

Меня больше удивляли наши российские коллеги. Когда я увидел, как себя ведут наши хоккеисты, я просто обалдел. Не в хорошем смысле слова. Когда мы не знали, как уместить все вещи в допустимый багаж, они шли с колонкой размером с мой чехол для лыж. Не говорю, что это сказывается на их профессиональных качествах, потому что тогда они победили. Просто меня этот момент удивил.

Антон Бабиков / Фото: © РИА Новости / Алексей Филиппов

Если говорить про иностранцев, то у них всегда было умение правильно отстраняться от спорта. Много раз наблюдал, как перед гонками на Кубке мира они могут во что-то играть, веселиться или даже пить вино с тренерами, в то время как наша спортсменка в это время шла тренажить. История про французов: они пили вино и разукрашивали помадой друг друга и на следующей день вынесли всех, а наша девочка, которая тренировалась в 9 вечера, не попала в очки.

Конечно, я не говорю, что всем нужно делать, как те французы. Просто работай так, чтобы наполниться энергией. Не надо выполнять только то, что якобы улучшает твой спортивный потенциал.

— Тебе больше какой вариант по душе: наш или французский?

— (Смеется) Мне, конечно, больше подходит наш вариант. Я не говорю, что в 9 вечера хожу тренажить, но однажды у нас случилась смена тренеров, и план нового специалиста оказался легче, чем план тренера, который работал до этого. После чего начали выявляться болячки, организм посыпался. Многие из команды тоже испытали проблемы, но нельзя сказать, что новый план был плохим, он просто не всем подходил, потому что подход был более европейским. Все что касается тренировочного процесса, мне подходит наш более жесткий вариант, в плане отдыха и времени вне тренировок хочется чего-то среднего.

— Как ты относишься к алкоголю в течение сезона?

— Я никогда не стану тыкать пальцем, что кто-то употребляет алкоголь или нет. Я против стереотипов, потому что знаю множество примеров, как результат не ложился ни под какие клише.

Алкоголь, естественно, разрушает организм и вредит тренировочному процессу, и мы знаем примеры, как люди пьют и некультурно. Но бывают примеры, когда все иначе. Мне нравится такая культура, когда люди умеют пить, например, вино. Хорошее белое вино. Когда мы были в Италии, хозяин гостиницы имел связи с местной винодельней. Я оттуда всегда привозил вино. В этом есть пикантность: ограниченное количество бутылок, сами они упакованы сургучом — ну классно же. Никто не говорит, что ты должен упиваться, должна быть нормальная питейная культура.

— Поездив по этапам в Европе, что выделишь в плане того, что теперь без этого не можешь жить? Может быть, блюда?

— Совсем недавно с Александром Логиновым вспоминали, как на этапе Кубка IBU в Ханты-Мансийске Саша накладывал себе огромную тарелку оливье. (Ветле Шосте) Кристиансен это увидел и сделал так же! Но предварительно отправив Логинову фото с подписью: «Это вкусно»? Не знаю, оценил ли Кристиансен или нет, потому что оливье тоже бывает разным.

Что касается меня, то помню, как в Италии впервые попробовал тирамису. Я был поражен, потому что все, что я пробовал до этого, это было что-то с пудрой какао сверху (смеется). Все остальные блюда довольно простые, они не вызывали у меня особых впечатлений. Допустим, пельмени я люблю больше, чем равиоли.

— Во время европейских поездок биатлонисты могли просить готовить что-нибудь из русской кухни?

— Современная сборная не может себе этого позволить. Раньше были другие возможности. Когда мы были в Рамзау, в отеле не было повара. Наш большой друг привозил повара из России, причем из Рыбинска. Он потрясающе готовил наши российские блюда. Ты в Австрии, в шикарном отеле, но при этом ешь русские блюда.

Меня иногда поражает, когда человеку совсем не составляет труда приготовить что угодно. Почему это такая проблема зачастую в больших кухнях, где кормят много людей? В скандинавских странах, например, есть проблема с супами, поэтому мы готовили сами. В шведской Идре у меня уже традиция готовить супы.

Мы как правило живем с Поварницыным. В прошлом сезоне к нам в комнату пришли тренеры, чтобы обсудить какие-то моменты, но в итоге мы все вместе ели суп. Тренеры были просто в шоке: разве можно у парней в комнате найти свежеприготовленный суп? (Смеется).

Александр Поварницын / Фото: © DeFodi Images / Contributor / DeFodi Images / Gettyimages.ru

«СБР недостаточно работает в плане медиа. Будто нам есть что скрывать»

— Расскажи историю, как вы ходили с Шипулиным на охоту. Говорят, тебя потеряли в лесу.

— Дело было в 2018 году. Антон позвал меня к своим друзьям в Екатеринбурге. Мы много чего там делали: играли в футбол, катались на квадроциклах, также ходили охотиться на вальдшнепа. Вещь такая своеобразная, потому что он любит летать ближе к закату. Мы договорились встать по разным местам, но немного потерялись. Антон как старший товарищ переживал за меня, потому что я молодой и могу потеряться в лесу. Я так не считал, потому что ходил в детстве на охоту и имел опыт. Когда понял, что смеркается, что Антона рядом нет, я просто пошел в лагерь. Он какое-то время искал меня в лесу, потом уже в лагере устроил мне разнос за то, что я ушел с места. Он был прав, потому что переживал, а я считал себя самостоятельным.

— Причем туда вы приехали на квадроциклах, а обратно ты ушел пешком?

— Так как лагерь находился не так далеко, то это было не особо принципиально. Антон просто любит квадроциклы, мне было проще дойти пешком. Сейчас это вспоминается как веселая история.

— Если это можно назвать тимбилдингом, были ли еще подобные мероприятия с партнерами по команде?

— Были события в рамках выходного дня, но не мероприятия вне сборов. Однажды где-то за границей мы катались на деревянных санях вдоль горнолыжки. Было весело и круто!

Сейчас не могу вспомнить что-то подобное. Надо, конечно, внимательнее относиться к этому. Не знаю, кто должен за это отвечать, но кто-то должен. У нас легко получилось найти связь с ветеранами. Сейчас же мы не можем найти общие точки соприкосновения со следующим поколением ребят.

Антон Бабиков и Антон Шипулин / Фото: © РИА Новости / Александр Вильф

— Это почему? Новое поколение другое?

— Может быть, мы другие (смеется). Они не столь подвижные. Есть, конечно, исключение в лице Серохвостова. Он и на сноуборде любит гонять, такой отчаянный парень.

В выходной день мы можем пойти поиграть в волейбол, но порой трудно собрать людей. Хотя для нас раньше было так: «Дайте мяч, мы как собаки будем носиться за ним». Почему-то сейчас так не получается. Наверное, тренерскому составу нужно попробовать организовать что-то такое.

— Не чувствуешь спада популярности у нашего биатлона?

— Сейчас замечаю это. В плане медийности спад. То, как реагировали болельщики на наши победы в 2017 году, как у меня после победы над Фуркадом вместо 17 тысяч стало 50 тысяч подписчиков… Сейчас такие приросты просто невозможны. У того же Карима [Халили] как призера Олимпийских игр нет такого.

Сейчас мы более замкнутые, хотя казалось бы, новое поколение должно быть открытым. Я считаю, что мы недостаточно работаем в плане медиа.

Критиковать нельзя, но хочу сказать СБР, что надо делать больше. Сейчас столько возможностей делать качественные и классные вещи, как мы иногда пашем на тренировках, выкладываемся, но это никто не видит, не снимает и не выкладывает. За это немного обидно.

— Клево было бы придумать медийный биатлон!

— Ну да, но достаточно просто сделать нас медийной командой. У нас есть, что качественно показать, но мы ничего не делаем. Летом к нам приезжал (Андрей) Романов и снял крутые видео, в остальное время ничего не было. Будто у нас есть что скрывать (смеется).

Андрей Романов и Иван Якимушкин / Фото: © Личный архив Андрей Романов

— СБР недостаточно работает в плане медийности?

— Мы очень много времени тренируемся, от нас лично ждать чего-то вряд ли стоит, потому что это займет много времени. Мы не можем загружать себя пост-обработкой материала. Этим все же должна заниматься пресс-служба.

«Хочется верить, что после биатлона мое дело будет приносить пользу людям»

— Сборную России образца 2017 года можно назвать самой сильной?

— Думаю, нет. Самой сильной была образца 2012-13 годов, когда Цветков и Логинов зашли молодыми, когда в топе были Устюгов, Малышко, Шипулин, Волков. Мне кажется, тогда большое количество ребят могли заходить на подиумы, плюс они имели колоссальную поддержку. В 2017-м тоже была перспективная и интересная сборная, но чего-то не хватило.

— Будет еще шанс выступить на Кубке мира?

— Да, а почему нет? Мысли есть, я же не говорю про какую-то конкретную дату. Я достаточно трезво могу оценить, что происходит, но не хочу не пытаться хоть где-то смотреть с долей надежды.

Чтобы весь мир был дружным, чтобы мы все дружно занялись, например, проблемами экологии. Пусть Грета Тунберг на весь мир вещает о том, что вредно, пусть предлагает со своими умными товарищами пути решения. Пожалуйста, пусть будут новости про это! Я был бы только рад. Мы в это время будем пытаться объединять тех, кто хочет объединяться, кто имеет общие цели. Я буду рад выступать на международных соревнованиях и жать другим руку на пьедестале.

— Насколько далеко строишь планы?

— Наверное, проецирую на год. Меня очень мотивирует прошедший подготовительный сезон, хотя не все удалось реализовать в силу погодных условий. В такую погоду, как в Хантах или в Увате, ждать объективности от результатов не всегда возможно.

После работы летом порой я чувствовал себя очень сильным. Показывал это почти на каждой тренировке, на соревнованиях. Несмотря на победы многих ребят надо мной, мне все равно сама работа дает веру в то, что я способен на многое. Я с любовью подхожу к этому делу.

— Конец карьеры близок?

— Конечно, он близок. Треть своей жизни я занимаюсь биатлоном, конец ближе, чем начало (смеется).

— Думаешь об этом?

— Думал, но все-таки хочется по европейскому подходу не строить себе планов по пунктам. Жизнь показывает, что планы порой не сходятся с реальностью. Никто не знает, что будет завтра. Если раньше я рассматривал сотрудничество с некоторыми компаниями, то сейчас их просто нет. Строить планы сейчас все труднее и труднее.

Хочется верить, что я найду близкое по духу дело, чтобы я любил его не меньше, чтобы я приносил какую-то пользу. Главное, чтобы я чувствовал, что приношу пользу, и делал это от души. Это важнее всего!

Читайте также: